Бар за 11 миллионов без вывески и рекламы: зачем вложились в тишину

Как мы построили андеграундный бар за 11 миллионов — и ни о чем не жалеем

Мы с Артуром давно варимся в ресторанной индустрии. Мой профиль — запуск заведений с нуля: от выбора концепции и площадки до полной реализации и вывода в плюс. Артур — эксперт по барной культуре, он собирал команды, разрабатывал карты, запускал форматы. Впервые мы пересеклись на проекте ресторана «Сплетни by Anna Asti» в Петербурге. Сработались, подружились — и быстро поняли, что пора запускать своё.

За плечами у нас десятки проектов, и мы видели всё: как срываются сроки, как инвесторы теряют деньги из-за некомпетентных подрядчиков или неработающей концепции. Эти ошибки становятся причиной, по которой заведения умирают, не успев выйти на стабильную выручку. Мы знали, что хотим избежать этого сценария.

Решение пришло быстро. Мы хотели место, которое не копирует чужие идеи, а создает свою среду — с конкретным вайбом и понятным месседжем. Так родилась идея Neighborhood — бара с бургерами и духом американской гаражной культуры 70-х. Без пафоса, с олдскульным роком, неоновыми вывесками и максимально честным отношением к гостю. Для своей тусовки.

Открылись в декабре 2024-го. Сейчас расскажу, как мы пришли к джанк-фуду, почему почти всё в баре делали своими руками, откуда взялся кипяток в новом помещении — и зачем мы разливали пиво бесплатно две недели подряд.

---

Почему именно я открываю заведения

С 2008 года я в ресторанном бизнесе, начинал с кухни в «Макдональдсе». Постепенно прошёл путь от линейного сотрудника до человека, который строит проекты под ключ. В профессиональной среде таких, как я, называют «открывашками». Это тот, кто берёт на себя весь цикл запуска: от финализации идеи и выбора помещения до подбора подрядчиков и контроля бюджета. Я решаю всё, что связано со стройкой, дизайном, лицензиями, подбором оборудования и поставщиков.

Когда всё готово, подключаю экспертов — шефа, барменеджера, управляющего. Передаю им рабочую систему с готовым продуктом. Иногда остаюсь на этапе управления, пока проект не выйдет на самоокупаемость. В моей практике — 26 полноценных запусков. Среди них, например, Lumicino — ресторан от Уильяма Ламберти. Даже крупные холдинги предпочитают работать с открывашками: это экономит деньги, время и даёт доступ к проверенной базе специалистов и поставщиков.

---

Кто такой Артур

Артур — профессионал, который досконально знает барную культуру. Он прошёл путь от бармена до концептолога. В его портфолио — разработка баров «с нуля», включая команды, концепции, запуски. Один из знаковых проектов — бар Nudles, открытый для Насти Ивлеевой. Сейчас Артур — шеф-бармен в московских барах Underdog и La Virgen, известных в своей нише.

Мы познакомились в январе 2023-го — как раз на запуске «Сплетен». Я курировал стройку и организацию пространства, Артур — полностью отвечал за бар: от идеи до подбора команды. Нам не пришлось долго договариваться — взгляды совпали. Нас объединяет страсть к деталям, системному подходу и желание строить место с душой, а не ради хайпа.

---

От задумки к делу: как появился Neighborhood

Наша идея родилась из усталости от типовых решений. Мы хотели бар, который будет говорить с гостем на одном языке. Стиль гаражной Америки 70-х — не просто антураж, а культурный код, который считывает наша аудитория. Это музыка, атмосфера, простая и вкусная еда — и никакой игры в fine dining.

Мы отказались от глянца, дизайнерских пафосов и искусственных понтов. Мебель — своими руками, декор — из металлолома и найденных артефактов. Бургеры делаем сами, пиво льем честно, в меню — никакой лишней эстетики. Всё, что появилось в баре, создавали мы или наши близкие. Это наш способ вложить в проект больше, чем просто деньги.

Как родилась концепция Neighborhood: гаражный бар, вдохновлённый Америкой 70-х

Мы много разговаривали о прошлом опыте: анализировали, что цепляет в любимых барах и ресторанах, почему хочется туда возвращаться, а куда — нет. Эти обсуждения помогли сформулировать главное — нам обоим давно хотелось создать не просто заведение, а своё место, в которое мы бы сами с удовольствием приходили. Без чужих диктатов и навязанных решений.

На клиентских проектах я регулярно сталкивался с решениями, которые казались бессмысленными — и почти всегда это подтверждалось на практике. Например, когда заказчик упирается в дорогую импортную мебель, игнорируя тот факт, что аналог можно сделать в России в три раза дешевле, не потеряв в качестве. Или когда дизайнеры выдают визуал, который невозможно реализовать. Один проект до сих пор вспоминаю: нужно было встроить диван в гипсокартонную стену с функцией откидывания — и никто даже не проверил, выдержит ли она вес конструкции. Ответ очевиден: нет, не выдержит.

У Артура своя боль — сложные, громоздкие барные карты, которые хорошо смотрятся только на бумаге. В одном заведении он столкнулся с полкой, на которой стояло 50 видов виски. Заказчику казалось, что это выглядит статусно. На деле — это 20 поставщиков, десятки бутылок, которые никто не заказывает, разница в цене — 50 рублей, а срок хранения у части позиций уже давно истёк. Бар превращается в винтажную витрину, а не рабочий инструмент.

На фоне этих разочарований мы сблизились. Разговоры о том, как не надо, постепенно трансформировались в обсуждение — а как мы хотим. Так, без давления и спешки, родилась идея собственного проекта.

---

Пункт отправления — хороший бургер

Однажды я зашёл к Артуру и прямо сказал:
— Слушай, по-моему, в Москве вообще негде нормально поесть бургер. Серьёзно. Ни одного места, где это сделано вкусно, просто и без понтов.

Мы оба давно симпатизировали эстетике американской уличной культуры 70-х: гаражные тусовки, дерзкий дизайн, отсутствие глянца, дух свободы и идеи DIY. Тогда в Штатах появлялись первые контркультуры, андеграундные сообщества, протест против системы. Всё делалось вручную, из подручных материалов, без логотипов и корпораций. Этот подход нам близок — мы сами пришли в индустрию с улицы, а не из бизнес-школ. И стало очевидно: мы делаем бар в духе гаражной Америки 70-х.

---

Почему именно смэш-бургеры

Основой меню решили сделать смэш-бургеры. Это не просто бургерная мода — а технологически грамотный подход. В отличие от традиционных толстых котлет, которые часто либо сырые внутри, либо пережарены до сухости, смэш-котлета прижимается прессом прямо на гриле. За счёт этого она быстро схватывается, оставаясь сочной внутри, и покрывается хрустящей корочкой — это тот самый «Maillard crust», за который бургеры любят по-настоящему.

Мы провели десятки тестов и убедились: на московском рынке почти никто не делает бургеры правильно. Слишком много компромиссов — в рецептуре, в технологиях, в подаче. Нам хотелось уйти от всего этого и сделать честный продукт: сочный, ароматный, понятный и визуально цепляющий.

---

Ретрофутуризм на тарелке: отсылка к TV-dinner

Вторым ключевым элементом концепции стала идея TV-dinner — символа американской поп-культуры середины прошлого века. Это формат замороженного ужина в разделённой пластиковой тарелке, который подогревался в микроволновке и ели, не вставая с дивана. Пик их популярности пришёлся как раз на 70-е: это был триумф шоковой заморозки, удобства и массовой культуры.
Для нас это не просто дань эпохе — а форма подачи, в которой можно зашить весь вайб концепции. Мы переработали идею под современного гостя, сохранив форму и настроение: три-четыре секции, разные вкусы, неожиданное сочетание простоты и иронии.

Neighborhood задумывался как место, где важна каждая деталь — от саунда и посуды до подбора настенного декора. Мы не хотели создавать бар, похожий на всё остальное. Это должен был быть живой организм, в котором всё — от кухни до атмосферы — работает на один посыл: будь собой, и не парься.

Наш бургер

От микроволновки до концепции: как TV-dinner попал в наше меню

В американской культуре 70-х TV-dinner был чем-то вроде символа комфорта нового времени. Люди ставили замороженные блюда в духовку или микроволновку, ждали несколько минут — и ужин был готов. Пластиковая тарелка была разделена на секции: мясо, гарнир, десерт. Всё продумано, всё на своих местах. Ели это чаще всего прямо перед телевизором, не отрываясь от вечернего шоу.

Именно эта простая, даже немного наивная эстетика и подкупила. Мы не хотели копировать её буквально — скорее адаптировать. Сохранить дух, но переосмыслить содержание. Так в нашем меню появились собственные вариации на тему TV-dinner: продуманная подача, набор вкусов, немного ностальгии и иронии — но с высоким уровнем исполнения.

---

Обсуждение концепции прошло на редкость безболезненно

В процессе мозгового штурма почти не возникало конфликтов. Каждый сформулировал свои принципы, от чего не готов отступать — и где готов к компромиссам. Это сильно упростило коммуникацию. Никто не пытался продавить свою линию. Вместо бесконечных «а давай попробуем», мы действовали через отсеивание лишнего. На выходе получился стройный, сбалансированный концепт.

---

Личный опыт путешествий стал фильтром для всего

Оба много видели: бары, рестораны, стритфуд в разных странах. Это не просто впечатления — это опыт, через который ты начинаешь понимать, что работает, а что нет. Мы научились быстро считывать атмосферу заведения, уровень кухни, подход к сервису.

Артур, например, убеждён, что московская барная сцена сейчас уверенно обходит по уровню и Нью-Йорк, и Европу. Он говорит об этом не как патриот, а как человек, прошедший через массу заведений — от шумных пабов до закрытых коктейльных клубов с ограниченным входом.

Помню его рассказ о берлинском баре, который числился в международных рейтингах. Попасть туда — отдельный квест, бронь за месяцы вперёд. В результате за 25 евро он получил коктейль спустя 40 минут. Вкус — как у выжатой губки. И вот ты сидишь, ждёшь полвечера, а тебе приносят не напиток, а разочарование в бокале. Этот опыт только укрепил нас в мысли: качество — не вопрос географии, это вопрос стандарта, который ты задаёшь себе.

---

Название стало формулой нашего подхода

Когда я предложил Neighborhood, Артур сразу согласился. Объяснять долго не пришлось. Это слово одновременно и про район, и про среду, и про сообщество. Оно охватывает сразу несколько важных для нас смыслов:
— место, где тебя знают;
— пространство, в котором ты чувствуешь себя на своём;
— комьюнити, где ценится честность и прямота;
— соседство, в котором нет пафоса, но есть уважение.

Название сработало как ключ к нашей концепции — и как внутренняя метка качества. Всё, что не соответствовало духу Neighborhood, автоматически отсеивалось.

К осени 2023 мы точно понимали, как должен выглядеть наш бар, и начали искать помещение

Перебрали почти сорок локаций, прежде чем нашли свою

Мы не торопились. Искали осознанно, с чёткими критериями и пониманием, чего хотим добиться. С октября 2023 по май 2024 года просмотрели порядка 40 помещений — от подвалов до бывших галерей, от советских закусочных до освободившихся коммерческих площадей. Отказывались сразу, если объект не соответствовал базовым требованиям.

Это интересно — Индустрия 2025: какие технологии перезапускают глобальное производство

Фильтр был предельно жёстким: нужна была локация не просто в центре Москвы, а в его определённой части — внизу Китай-города, рядом с Солянкой, Мясницкой, Сретенкой. Эта территория — не просто географическая точка. Это экосистема культурных и субкультурных маршрутов. Здесь пересекаются люди, которым близка наша философия: креативная тусовка, артисты, музыканты, тату-мастера, режиссёры, современные байкеры, фотографы, дизайнеры, бармены. Те, кто живёт в городе эмоционально, а не по расписанию.

Важно было оказаться внутри этой динамики, встроиться в существующую культурную навигацию. Люди здесь не просто «ходят в бар». Они мигрируют по траекториям, где каждый пункт — проверенное место с понятным вайбом. Бар-хоппинг в этом районе — не мода, а стиль потребления. Пропустить этот поток — значит выпасть из повестки.

Поэтому мы сразу исключили все предложения в спальных районах, даже если они выглядели эффектно на бумаге: модные ЖК, просторные планировки, удобный лизинг. Нам было важно не просто открыть заведение — а вписаться в город как в живой организм. Без этого все остальные параметры теряли смысл.

ЖК в спальном районе — это отдельная публика, с которой мы с Артуром, скорее всего, не умеем работать

Мы понимали, что людям с улицы, которые найдут нас через «Яндекс Рекламу», у нас вряд ли понравится

Двор, цифры и карта Москвы в закладках

Нам с самого начала было принципиально важно, чтобы у заведения был выход во внутренний двор. Не «летник» на тротуаре у оживленной магистрали, где гостей сдувает проезжающий автобус, а закрытая, камерная территория, где можно расслабиться, спокойно поговорить, не перекрикивая уличный гул. Такой формат задаёт нужную атмосферу: больше про общение, чем про шоу.

Финансовый потолок мы определили чётко: арендная ставка — максимум 500 000 ₽ в месяц, площадь от 150 м², стабильное электроснабжение без «плясок с трансформаторами». Казалось бы, запрос не фантастический, но даже моя проверенная база риелторов, с которой я сотрудничал годами, молча сдалась. В ответ — либо какие-то варианты в Бутово, либо помещения по 2 миллиона рублей в месяц, которые не подходили ни по локации, ни по здравому смыслу.

Режим поиска превратился в утренний ритуал. Каждый день начинался с «Циана» и «Авито». На ноутбуке — интерактивная карта Москвы, усеянная точками: серые — то, что уже отсмотрели, синие — новые объявления. Если где-то всплывала «синяя» точка — звонили сразу. Ни разу не было случая, чтобы «а вдруг потом будет лучше». Ездили смотреть немедленно, даже если был дождь, пробки или другие дела.

На Мясницкую мы заехали почти случайно. Помещение — 185 м², ставка 600 000 ₽ в месяц, то есть немного выше лимита. Но 80% параметров сходились идеально: выход во двор, первый этаж и функциональный подвал, никаких жилых домов по соседству и ноль учреждений, у которых по будням висят таблички «вход строго по пропускам». Для центра Москвы — почти аномалия.

Когда начали изучать, что здесь было до нас, наткнулись на архивные папки с чеками начала 2000-х. Чек на жюльен за 44 рубля — маленький привет из эпохи, когда в бар приходили за «Гренкой по-французски». В здании раньше уже работали общепиты, так что мы не заходили в пустое пространство — оно уже «жило», и это было чувствуется.

Само здание — объект культурного наследия, но это не стало стоп-фактором. По закону фасад нельзя трогать — и это нормально, он в порядке. А вот интерьер — в нашей власти. Внутри можно переосмысливать, проектировать, воплощать. В июле мы подписали договор, получили три месяца арендных каникул и осенью запустили полноценный ремонт.

Есть нюанс с окнами: их мало. Для вечерних посиделок — не проблема, но днем гостям хочется света, особенно в хорошую погоду

Хотя если воспринимать пространство как подвал, то эффект другой

Днем заходишь в темноту, а потом выходишь — будто из грота обратно в цивилизацию

Бар своими руками и история с трубой, которая могла всё испортить

Мы с самого начала решили: бар будем строить сами. Подрядчикам отдали только технически сложные участки — разводку воды, электрику, шпаклевку и заливку пола. Все остальное — наша зона ответственности.

Помещение досталось в запущенном состоянии. Первый этаж был частично разрушен, а в подвале вообще не оказалось пола — только утрамбованная земля. Предыдущий арендатор демонтировал деревянное покрытие, оставив нас с нулевым основанием. Пришлось лить бетонную стяжку и выравнивать основание наливным полом. Также разобрали фальшстены, съедавшие полезную площадь, и очистили кирпичные своды — дому, между прочим, больше двухсот лет, постройка 1806 года.

На первом этаже кирпичная кладка тоже нуждалась в вмешательстве — частично она крошилась. Мы её укрепили, в некоторых местах оставили открытой, где-то — убрали полностью. Все работы — разбор, демонтаж, расчистка — делали сами. В итоге вывезли восемь грузовиков мусора, включая старую отделку, бетон, дерево и почти полтонны кирпича.

Это интересно — Как решение суда по делу Ивановского завода изменит ход национализации в России

Но больше всего нас удивила ситуация с трубами. В подвале через коридор проходили две металлические трубы, мешавшие установке вентиляции. Проверили — холодные. На вид — старая советская арматура, без признаков эксплуатации. Решили, что не используются, и срезали.

Прошло две недели. Октябрь, в Москве запускают отопление. Восемь утра — получаем сообщение от строителя: «Ребята, я на объекте. Смотрите сами». И присылает видео: из срезанной трубы бьет кипяток, заливая бетонный пол, которому меньше трёх недель.

Уровень воды уже достиг десяти сантиметров. Оказалось, одна из труб вела к отоплению соседнего магазина на первом этаже. Мы, по сути, случайно отключили чужую систему теплоснабжения.

Хорошо, что подрядчики среагировали быстро: к обеду воду убрали, аварийная служба перекрыла магистраль. Но ущерб уже был нанесён — бетонная стяжка, не успевшая до конца схватиться, впитала влагу. А значит — минимум три недели простоя: сушить быстро нельзя, иначе появятся трещины.

Так мы потеряли почти месяц из-за одной трубы, которую решили «отрезать на всякий случай».

В итоге через два с половиной месяца мы закончили ремонт

Это хороший срок — рестораны я всегда строил не дольше трех месяцев

Бильярд цвета леопарда и эстетика контролируемой разрухи

Интерьер мы задумали с настроением Америки 70-х: немного безумия, немного улицы, никаких глянцевых решений. За визуальную концепцию взялся наш знакомый дизайнер Виктор, известный любовью к вылизанным, «фэнси» проектам. С самого начала обозначили рамки: нам не нужна стерильная красота, нужна энергия андеграунда. Что-то между гаражной эстетикой и атмосферой старого рок-бара.

Мебель закупали по остаточному принципу: главное — уложиться в минимальный бюджет. Многое делали сами. Краска, фанера, саморезы, шлифмашинка — стандартный набор. Лавки собирали из фанерных листов, барные стеллажи — ручная сборка, друг помог. Металлические конструкции искали на вторичке, часто — бывшие в употреблении элементы из старых кафе и баров. Брали столешницы разных форматов и подстолья, самостоятельно подгоняли друг к другу, шлифовали, вырезали, красили, покрывали лаком и искусственно состаривали под нужную фактуру.

Барную стойку собрал с нуля: использовал массив дерева, сам вырезал, состыковал, закрепил. Артур отвечал за финишную отделку — покраску и защитный слой. По итогу стойка получилась такой, какой и хотели — грубой, честной, живой.

Кухонное оборудование искали на специализированных B2B-площадках, где рестораны и кейтеринговые компании распродают рабочую технику после обновления. Это позволило укомплектовать кухню почти полностью, вложившись в разумный бюджет. Однако на критически важном не экономили. Все, что напрямую влияет на скорость и стабильность работы кухни — грили, фритюрницы, профессиональные плиты — брали только новым. Здесь компромиссы невозможны.

Посуда — утилитарная. Нержавейка: тарелки, подносы, емкости. Практично, небьется, выглядит строго. Всё должно работать на идею: немного постпанка, немного честного фастфуда и ни грамма показной стилизации.

Барная стойка

Первый этаж

Подвальное помещение

Байкерская эстетика

Верхний уровень мы оформили в духе мастерской: визуальные отсылки к гаражной культуре, грубые материалы, индустриальные детали. Эстетика — сознательно брутальная, вдохновлённая мотоклубами и байкерскими гаражами. Это отражает наш личный бэкграунд — я и многие из моих друзей давно в мото-теме, и нам органично всё, что ассоциируется с дорогой, сталью и бензином.

Пространство получилось функциональным: сюда заходят на короткие встречи, выпить шот, быстро перекусить, словить ритм города и сразу вернуться в движение. Всё работает на скорость, прямоту, отсутствие лишнего.

Подвал — совершенно другая атмосфера. Там всё про комфорт и камерность: приглушённое освещение, кирпичные своды, диваны, бильярд. Он создаёт ощущение уюта, располагает к неспешным посиделкам, разговорам и зависаниям. Но у этой локации есть важное ограничение: лестница. Сорок ступеней вниз — и это серьёзный барьер для постоянного трафика. Люди не склонны бегать туда-сюда за очередной порцией пива, а значит, средний чек внизу объективно ниже.

Чтобы сократить отток выручки из подвала, мы внедряем локальное решение: кассовый узел и мини-бар с пивом прямо на нижнем уровне. Пока планируем работать по выходным — в часы пиковых загрузок. Коктейльный сервис запускать не обязательно: эти напитки потребляются медленнее, и в логистике они менее требовательны.

Дополнительная точка притяжения в подвале — бильярд. Мы сразу понимали: просто стандартный стол — скучно. Хотелось, чтобы зона не просто функционировала, а давала вау-эффект. Наткнулся в Pinterest на европейский кейс: вместо зелёного сукна — бархат с леопардовым принтом. Выглядит вызывающе, почти абсурдно, но при этом — визуально цепляет. Проблема в том, что такой материал непригоден для игры — шары по нему катятся как попало.

Мы поставили себе задачу: сохранить функциональность игрового сукна и при этом выйти за рамки банальной эстетики. Компромисс оказался сложнее, чем ожидали: то, что хорошо играет, редко выглядит эффектно, и наоборот. Найти баланс — пока в процессе. Работаем с поставщиками, тестируем материалы. Для нас важно, чтобы бильярд оставался играбельным, но при этом становился визуальной точкой внимания — таким же объектом дизайна, как бар или арт на стене.

Эксперименты с сукном и реалии бюджета

Мы начали с амбициозной идеи: сделать бильярдный стол визуально ярким, не жертвуя игровыми характеристиками. Купили песочное сукно, подготовили трафарет, пригласили художника, тщательно подбирали краску, тестировали на пробных кусках. Результат — полное разочарование: краска расползалась, рисунок терял форму. За сутки до открытия пришлось отказаться от этой концепции и экстренно перетянуть стол в вишнёвую ткань.

Обычная леопардовая ткань, конечно, смотрелась бы эффектно, но играть на таком столе невозможно: шары катятся с искажённой траекторией. Мы понимаем, что в бар могут прийти игроки, для которых бильярд — это не просто эстетика, а навык и привычка. И поставить стол, на котором нельзя нормально сыграть партию, — значит потерять часть аудитории.

Тем не менее, идею мы не отпустили. Сейчас рассматриваем альтернативный путь: есть подрядчик, который печатает изображения на скатертях технического назначения. Надеемся реализовать задуманное через него — с сохранением баланса между внешним видом и играбельностью.

Финансовая реальность: как превысили бюджет и остались на плаву

Первоначально мы закладывали в проект 8 миллионов рублей. Но уже после подписания договора аренды и первого раунда сметы стало понятно: эта цифра не выдержит столкновения с реальностью. Цены на строительные материалы росли почти каждую неделю, рабочую бригаду пришлось заменить из-за новых миграционных ограничений. Итоговая сумма — 11 450 000 ₽. По нынешним меркам — это всё ещё нижняя граница затрат для подобного проекта.

Инвестиции поделены между мной, Артуром и сторонним инвестором — он не из ресторанной сферы, но поверил в концепцию и команду. Структура расходов — предельно прозрачна:

Расходы на открытие бара (2024 год):

• Ремонт и стройматериалы — 6 500 000 ₽
• Инженерные коммуникации — 2 000 000 ₽
• Непредвиденные расходы и аренда — 1 750 000 ₽
• Мебель и посуда — 500 000 ₽
• Продукты и алкоголь — 450 000 ₽
• Алкогольная лицензия — 120 000 ₽
• Барное оборудование и инвентарь — 100 000 ₽
• Оформление юрлица — 30 000 ₽
• Общие расходы: 11 450 000 ₽

Больше всего средств ушло на базовую инфраструктуру — без инженерных систем и ремонта помещение просто не могло функционировать. Мы сознательно экономили на мебели и инвентаре, вкладываясь в то, что действительно влияет на стабильность работы.

Открытие, которое пошло не по плану

В начале декабря мы почувствовали: команда готова, процессы отлажены, можно запускаться в тестовом режиме. Хотели провести «мягкий старт» для друзей и знакомых, проверить, как работает кухня и бар, собрать первые отзывы и донастроить систему до полноценного открытия в январе.

Назначили встречу на 2 декабря. И в этот же день узнали, что юридический адрес объекта не совпадает с фактическим. Документы были оформлены собственником помещения с нарушениями, и это привело к незамедлительной блокировке нашей учётной записи в ЕГАИС — хотя формально лицензия уже была получена.

Бар открыть было нельзя, но отменить мероприятие — ещё хуже. Чтобы не терять лицо и трафик, приняли нестандартное решение: две недели наливали пиво бесплатно. По закону — не продажа, а подарок к бургеру. Формально чисто, по-человечески — щедро. Эффект превзошёл ожидания: про нас написали несколько крупных телеграм-каналов, аудитория стала расти, а издержки на пиво мы записали в маркетинговый бюджет.

Казалось бы, удачный вирусный ход. Но в действительности — не так эффективно, как хотелось бы. Один бокал пива многим не хватал, но попросить второй было неловко: формально продать мы не могли, а механика «подарка к бургеру» не позволяла гибко масштабироваться. Выручки — ноль, расходы — реальные.

Когда мы временно раздавали пиво бесплатно, гости предлагали оставить чаевые — мол, неудобно, хоть так отблагодарим. Но чаще звучало другое: «Появится пиво — вернемся». Люди приходили за атмосферой, но ждали, когда бар заработает полноценно.

К концу декабря нам разрешили официально продавать пиво, но с ограничениями: не все сорта удавалось провести через ЕГАИС. С крепким алкоголем история затянулась — его удалось легализовать только к концу января. Окончательно бюрократические вопросы закрылись лишь к февралю. На это ушло два месяца, десятки часов и 55 звонков — в техподдержку кассового оборудования, в фирму, выдающую ключ к ЕГАИС, в налоговую. Несколько раз приходилось повторно отправлять одни и те же заявления. Собственник помещения признал, что допустил ошибку с документами, и компенсировал её: январь мы снова не платили аренду.

21 февраля состоялось официальное открытие. PR-менеджер устроила полномасштабную информационную кампанию, и это сработало: в бар пришло около 300–350 человек. За один вечер мы пробили более 650 чеков и продали 320 литров пива. Несмотря на скромный по текущим меркам бюджет, мы смогли запустить бар, который получил хорошую отдачу от аудитории.

С первых дней мы внимательно следим за обратной связью: читаем отзывы в геосервисах, мониторим комментарии в пабликах, анализируем, о чем говорят гости и как оценивают атмосферу. Это позволяет гибко корректировать процессы и предложения.

Мы расположены рядом с корпусами ВШЭ, поэтому днем к нам заходят студенты — пообедать между парами, а вечером — потусить. При этом возраст приходится уточнять: визуально определить, кто из зумеров достиг 18 лет, практически невозможно. Поэтому правило простое: без паспорта алкоголь не наливаем.

---

Как мы искали правильную картошку

Поставки продуктов организованы через Metro — при наших объемах это удобный и быстрый канал. Заказали — доставили. Однако бывают ситуации, когда в привезённой партии нет ключевого товара, например, мяса. Причём об этом никто не предупреждает. В таком случае просто едем в ближайший Metro и докупаем необходимое сами, по корпоративной карте.

Помимо Metro, сотрудничаем с несколькими нишевыми поставщиками. Один привозит ремесленный хлеб и булочки, другой — картофель для снэков. И вот тут начался квест.

Нам требовалась рифлёная картошка — не просто под снэки, а с нужной текстурой и плотностью. Такие поставки на рынке — редкость. Мы нашли компанию, работающую с крупными торговыми сетями. Вроде всё подходило, но логистика не совпадала с нашими реальными потребностями: доставка у них происходит один раз в неделю, фура выезжает с завода в 4 утра, объезжает склады и может оказаться у нас около шести утра. Для супермаркета — норм, для бара — нерабочая схема: заведение открывается в полдень, сотрудники приходят к 12. Самовывоз в таком графике невозможен.

Попробовали договориться — безрезультатно. С нашими двумя коробками картошки в неделю мы оказались слишком мелкими для их бизнес-модели. В итоге решили искать другой вариант, менее индустриальный, но с большей гибкостью в поставках.

Нам предложили единственный вариант: забирать картошку самовывозом из Подольска или Серпухова. Очевидно, это не укладывалось в нашу логистику. В итоге нашли другого поставщика — без лишних сложностей и постоянной возни.

Алкогольный вопрос
С крепким алкоголем всё решилось просто. Артур — в индустрии уже 15 лет, у него широкая сеть профессиональных контактов. Он написал знакомым менеджерам алкогольных брендов, оперативно договорился о скидках и собрал необходимую линейку под барную карту. В приоритете — российские позиции: логика проста — считаем расходы, работаем на прибыль, а не просто на имидж. Джин берём исключительно отечественный. С российским виски и ромом — аккуратнее: они непредсказуемы по вкусу, и Артур не готов рисковать репутацией.

С пивом подошли системно: устроили мини-тендер, перепробовали кучу лагеров, анализировали, кто как работает с доставкой и сервисом. Выбрали того, кто закрывает все потребности сразу — сидр, лагер, пшеничное. Привозят вовремя, вместе с грузчиком, который сам разгружает кеги. Когда закупаешь 10–20 кегов в неделю, такие детали критичны: меньше суеты, больше стабильности.

---

SMM, FaceApp и сила рилсов*
Маркетинг у нас делится на два направления. Первым занимается PR-менеджер: она выстраивает наше присутствие в медиа и инфополе. Второе — соцсети, и в первую очередь Reels. Раньше вели всё самостоятельно, сейчас в команде появился SMM-специалист. Он не только помогает генерировать идеи, но и немного структурирует наш творческий хаос. Один рилс* собрал 8 миллионов просмотров. Конверсия — около трёх человек, но всё равно — приятно видеть, как выстреливает органика.

Начиналось всё с того, что мы ради прикола вставляли свои лица в сцены из культовых фильмов через FaceApp — получалось забавно. Потом начали использовать это в сторис. Добавили короткие ролики о еде: как собираем бургеры, как их едим — простой и честный контент, через который ненавязчиво продвигаем блюда и напитки.

Контекстная реклама и продвижение на картах у нас тоже есть, но это не основное. Мы не стремимся ловить случайных прохожих с улицы. Человек с запросом «бар рядом» скорее всего не поймёт, что происходит в пространстве, где у каждого второго серьга в ухе, и уйдёт, оставив унылую «единичку» в отзывах. Наша аудитория приходит по рекомендации — сарафанное радио и есть ключевой канал.

Плюс, мы делаем мерч для своих и готовим коллаборации. В планах — сварить собственное пиво совместно с независимой пивоварней. Хотим запустить регулярные мероприятия: скейтерские ивенты, фэшн-маркеты, коллабы с барбершопами и тату-салонами. Чтобы можно было в одном месте подстричься, набить тату — и сразу выпить хорошего пива.

---

Команда и личная суперспособность Артура
На фоне тотального дефицита кадров в индустрии нам удалось собрать сильную команду. Почему? Потому что мы не предлагаем «просто работу». Мы зовём людей стать частью проекта с амбициями, влиянием и реальным участием в развитии. Предлагаем расти внутри команды и быть не винтиком, а соавтором.

Мы готовы брать тех, кто без большого опыта, но близок нам по духу. Всё внутри выстроено так, чтобы даже новичок смог быстро влиться. Кухонные и барные процессы оптимизированы, рецептуры прописаны в техкартах, инструкции понятные и чёткие — ничего лишнего.

Артур называет своей суперсилой умение собирать людей и помогать им раскрыться. Он чувствует потенциал и умеет интегрировать личные мечты сотрудников в общую задачу бизнеса. Например, знакомый друга оказался диджеем и давно хотел быть арт-директором. Сегодня он у нас отвечает за артистов, музыку и атмосферу — и делает это с полной отдачей.

Команда Neighborhood

Команду собирали точечно. Сушефа нашли через HeadHunter, остальных — по профессиональным рекомендациям и из числа проверенных людей, с кем уже пересекались в прошлом.

На сегодняшний день у нас работает около 15 человек. За разработку меню отвечает бренд-шеф — он приносит новые позиции на дегустации, мы тестируем и даем обратную связь. Сушеф стоит на кухне и следит за производственным циклом. Четыре повара работают посменно, по двое за смену, покрывая всю загрузку. Два раннера обслуживают зал: разносят блюда, убирают со столов, поддерживают ритм. В баре — два бармена. Один управляет сменой, второй вместе с Артуром курирует ассортимент напитков и формирует барную карту. Финансовый и бухгалтерский учет отдали на аутсорс, чтобы не распылять ресурсы.

В медиасегменте работают пиар-специалист, СММ-менеджер и арт-директор. Мы с Артуром закрываем ключевые направления: он ведет команду, отвечает за бар и визуальную составляющую проекта, включая креатив, я — за финансы, операционные процессы и кухню. Пиар-инициативы обсуждаем вместе. Даже если зона ответственности закреплена за кем-то, решения принимаются совместно. Типичный процесс — это открытый диалог: «Как тебе эта идея?» — «Отстой» или «Огонь» — и дальше уже идем по фактам.

Финансовая модель и стратегия роста

На текущий момент средний чек — около 1500 ₽. Планируем постепенно увеличивать его за счет расширения меню: ввести десерты, авторский чай, проработать линейку безалкогольных опций. В декабре дневная выручка держалась на уровне 35 000 ₽, в январе — уже 60 000 ₽, а в феврале превысила 100 000 ₽. Это естественная динамика роста — и мы ее закладывали.

Первоначальный бизнес-план предполагал минусовые три месяца с выходом в ноль к четвертому — именно так все и случилось. Сейчас наша цель — кратный рост. К весне — удвоение оборота, к лету — учетверение. Это подтверждение, что модель устойчива, продукт востребован, процессы работают. Плюс летом планируем открыть дворик, расширив посадочные места. Это даст дополнительный поток без серьезных затрат на инфраструктуру. Общий срок окупаемости мы закладываем около восьми месяцев.

Бар изначально строился не как универсальный формат «для всех», а как точка притяжения для определенной аудитории. Поэтому второй Neighborhood внутри Москвы вряд ли возможен — это не история масштабирования по квадратным метрам. Зато мы видим потенциал в других городах — Петербурге, Нижнем Новгороде, Сочи. Но прежде чем думать о географии, нужно выстроить внутренние процессы: от стандартов инвентаризации до чек-листов для партнерских мероприятий. Без этого масштабирование будет неэффективным. Наша цель — создать рабочий шаблон, который можно адаптировать под новую локацию без потери качества и атмосферы.

Структура операционных расходов (8–31 декабря 2024 года)

• Общие расходы — 2 227 000 ₽
• Чистая прибыль — 46 000 ₽
• Фонд оплаты труда — 1 300 000 ₽
• Закупка продуктов — 427 000 ₽
• Налоги и отчисления — 300 000 ₽
• Ремонтные и доработочные работы — 200 000 ₽
• Аренда — 0 ₽ (помещение собственное или аренда не оплачивалась в этот период)

Уровень оплаты труда по позициям:

• Бармены — 5000 ₽ за смену
• Поварской состав — от 4500 до 6000 ₽
• Основным членам команды планируем внедрить бонусную систему, включая процент от прибыли, — чтобы сохранить мотивацию и синхронизировать интересы с ростом бизнеса.